Краткая история Российской моды

Часть 1. ‪#‎Норсоян_пишет_книгу‬

Раньше мы советовали вам хорошие книги для прочтения. А теперь пишем сами. Людмила взялась писать каждый понедельник занимательно‑замечательные отрывки будущей книги, которыми мы будем делиться в рубрике #‎Норсоян_пишет_книгу

Когда вглядываешься в прошедшие 30 лет русской моды с симпатией и терпением – понимаешь, как мелодраматичны они для участника процесса и малоосмыслены для стороннего наблюдателя. Вначале кумир и недоступная звезда, впоследствии объект для снисходительности и насмешек, сейчас – терра инкогнита, наша индустрия на самом деле являет собой смесь криминального чтива, производственного романа, плутовской пьесы, финансовой аферы и вернисажа утраченных иллюзий в духе *Человеческой комедии*. Первые перестроечные модельеры бросали учебу, потрясали цепями и цепочками на подиуме Дома моды на Проспекте Мира, продавали свои творения по подворотням и в особняках нуворишей, но в глубинке по‑прежнему спрашивали *а ты действительно знаком с‑самим‑лично‑Зайцевым*. Первые челноки брали штурмом таможенные посты в Шереметьево , протаскивая золотые цепочки в подштанниках и по нескольку шуб на плечах, падая в обморок от жары и переживаний. Первые промышленники ставили оборудование в подвалах жилых домов и гнали тонны одежды, расхватывавшейся в голой стране мгновенно, меняли и теряли жен и любовниц –просто от пресыщенности и скуки, иногда теряли и жизнь – увлекшись неравной борьбой с рэкетом. Первые продавцы массово меняли бирки на одежде— во времена, когда *Made in China* еще не существовало даже в зародыше, продать можно было только бирку *Made in Italy*— от подземного перехода до рынка на ЦСКА. Первые журналисты были голодны, независимы и компетентны, они напивались на модных мероприятиях, принимали подарки, но писали нелицеприятные вещи, за что бывали и биты, и верили в будущее моды. Ну а первые покупатели— о, первым покупателям не было никого дела до страстей‑мордастей , они просто покупали и носили, не обращая особого внимания ни на что и ни на кого. Поклонение, обожание, презрение и прочие эмоции пришли потом. А пока были хаос и раздолбайство талантов в вакууме, лишь сегодня преобразовывающиеся на наших глазах в то, что принято называть основой индустрии.

Все началось с челноков.

Перестройка выкинула на улицу огромное количество конторских работников, учителей, инженеров, военных специалистов. Эти люди потеряли работу, смысл жизни и заработок— что им оставалось делать? Например, одеть страну. Неутомимые труженики и добытчики, кочевники новой формации, они на своих плечах ввезли в Россию неподдающиеся количественному учету объемы одежды, обуви и белья, одев разоренную страну с головы до ног. Челночный бизнес в условиях хаоса рухнувшей страны и тотального дефицита был криминален, но удачливые выжили и сделали следующий шаг развития, опираясь на личную удачу, коммерческий успех и главное, на опыт, осмыслив его, проанализировав и сделав грамотные выводы— благодаря классическому советскому образованию, дававшему прежде всего системность мышления.

И вскоре от банальных закупок всего имевшегося на складах фабрик – в основном, Китая и Турции, а также Италии, выжившие челноки перешли к адаптации ассортимента к российскому рынку и предзаказу – в основном это были коррекции готового предложения по размерному ряду одежды ( на китайских производствах до сих пор закатывают глаза в отчаянных попытках поверить, что в России действительно живут женщины и мужчины таких огромных размеров) и поправки предпочтений в деталях, эксплуатируя поистине народную любовь к блестящим , украшенным стразами , вышивками и оборками моделям всех оттенков фуксии, черного и серого и также цветочным и *леопардовым* принтам. Следующим шагом уже самых удачливых из всех удачливых стало размещение сезонных коллекций по собственному дизайну и с привлечением нанятых дизайнеров – так зародился российский массмаркет и российские бренды с уже легендарным принципом дизайна * вот я привезла (моя жена привезла) из Парижа(Милана) чемодан платьев, костюмов и пальто, делаем такое же, но ценой за три копейки*, ставшим основополагающим для российского массмаркета на три десятилетия. Некоторые доросли и до создания дизайнерского департамента, про жизнь и приключения которого можно писать отдельный жалостный романс из серии *позабыт и позаброшен*— ведь с точки зрения человека, на своих плечах вынесшего и в прямом и в переносном смыслах всю тяжесть челночного и массмаркет бизнеса, дизайнер— реквизит обязательный, но на кой черт он сдался , да еще и такой шибко умный – попробовал бы вот так, как отец‑основатель, с клетчатыми сумками да через таможню!

В это же время некоторые челноки , устав от суеты бесконечных путешествий, стали основывать собственные швейные и трикотажные предприятия на окраинах Москвы и в Подмосковье преимущественно. Начиналось все с закупок в лизинг восстановленного оборудования и сырьевых кредитов ( поставщики техники , тканей и пряж из Италии, Германии, Турции, Китая и Испании могут весьма артистично, со слезой в голосе, рассказать о легендарных уже невозвратах долгов на миллионы евро, когда , в надежде на обещания и поддавшись очарованию героических пройдох нашей индустрии, выдавали новые партии и техники и материалов на продолжение производства). Рабочая сила на эти производства набиралась, да и продолжает набираться, по принципу дешевизны и доступности: пожилые тетки из бедных областей, приезжающие вахтовым методом, золотозубые феи‑подпольщицы из соседних республик, и оставшиеся без работы специалисты разорившихся и закрытых производств. Как правило, на таких фабриках обязательно располагались потайные помещения с нарами, кухоньками, душем – устраивающая всех, и владельцев и рабочих, система нехитрой экономии на самом необходимом. А вы думаете, почему на многие производства так неохотно пускают любопытных?

Прошла целая жизнь, владельцы брендов массмаркета и производств постарели и устали, они не понимают новый рынок и не вживаются в цифровую эпоху с ее новыми правилами потребления, производства, продвижения и продаж. А передать дело, как правило, некому – дети росли попутно с бизнесом, а бизнес был такой довлеющей силой семейных отношений, что детьми руководит только одно желание— вырваться из многолетнего плена родительской истории. Ну а наемный менеджер— он и есть наемный менеджер, наверно, грамотный, наверно, полезный— но тоже *шибко умный* и со своим интересом к бонусам, премиям и красивой отчетности, равнодушный к реальному делу , отказывающийся круглосуточно пахать на благо отца‑основателя дела — и как ему доверить выстраданное дитя, более дорогое, чем настоящий собственный ребенок? И мы наблюдаем, как влачат угасающее существование успешные в свое время предприниматели и бренды, гремевшие и одевавшие страну совсем недавно. В редком удачном случае происходит тихая революция со сменой владельцев и аккуратным омоложением бизнеса с демонстрацией современности, упорядоченности и прибыльности. Впрочем, слишком пристально вглядываться не особенно рекомендуется— захочется плакать и в монастырь.

Завершая рассказ о челноках, стоит упомянуть о том, что именно они убрали элемент абсурда из отечественной практики производства и продаж одежды – когда летом продавали пальто, зимой‑сарафаны, за купальниками ездили в Сибирь, а валенки добывали (и производили) в Краснодарском крае. С непривычки новая практика соответствия времени и места продаж и производства вызывала оторопь и удивление — примерно как и свидетельства первых очевидцев западного ритейла с изумительными перечислениями десятков сортов колбасы. Волшебное слово *перестройка* объясняет многое!